«Б-г послал к нам Главного раввина Шмуэля.
У нас с Б-гом есть договорённость:
здесь будет построена синагога!»
Борис Окс
АНДРУС КЫРЕСААР
Немного об истории архитектурного бюро КОКО. В 2000 году Эстония впервые после восстановления независимости должна была быть представлена на международной выставке ЭКСПО 2000 в Ганновере. Эстонской республике было важно представить свои достижения, величественность культуры эстонского народа и подготовку к объединению с Евросоюзом. В 1999 году был объявлен открытый конкурс на разработку архитектурного решения и оформления эстонского павильона. Мы выиграли этот конкурс. Павильон Эстонии обратил на себя широкое внимание своим привлекательным обликом. После этого проекта нас стали приглашать участвовать в разных конкурсах. И некоторые из этих конкурсов мы выиграли. Тогда вместе со своими партнёрами создали бюро KOKO Arhitektid OÜ.
В 2004 году был объявлен конкурс проекта Таллиннской синагоги. Мотив, идея конкурса были очень интересными. Помню первые встречи с Борисом и Шмуэлем. Борис и Шмуэль говорили с нами на простом языке о том, чего мы не знали о еврейской вере и еврейской культуре.
Борис сразу дал понять, что он сам проектировщик и в этом разбирается. Он прояснил главные требования к проекту новой синагоги. Их было не много. Первое условие было то, что в главном зале синагоги смогли вместе молиться не меньше 10 мужчин. Если меньше, то нет связи, соединения с Б-гом, Он не примет молитву. Второе - у зала синагоги не должно быть других функций, там никто не должен гулять, ходить во время молитвы, иначе также связи с Б-гом не будет. Третье, что было очень важно, — Арон Кодеш должен быть повёрнут в сторону Иерусалима. Также Борис сказал, что в еврейской культуре нет конкретных правил о том, какой должна быть форма синагоги. Это определяется местностью, на которой синагога будет построена, и местной культурой. И добавил, что синагога, которую мы построим на улице Кару, должна выглядеть как синагога. Люди в Таллинне, в основном, не знают, какая должна быть синагога, но они должны сразу понять, что это синагога, а не церковь, или бюро, или школа, и это не детсад. На той встрече мы предложили, что на Кару 16 уже есть здание Еврейской общины, есть Еврейская школа. Лучше было бы для синагоги найти какое-нибудь другое место. Борис ответил, что у евреев есть обычай, что все общественные здания должны быть в одном квартале, и добавил, чтобы в Шабат можно было дойти пешком.
У Шмуэля первый вопрос был, почему нельзя восстановить здесь, на улице Кару, разрушенную синагогу, бывшую на улице Маакри. Ведь она была красивая и для евреев очень значимым местом. Кстати, и это очень интересно! Фасад старой синагоги был выполнен в неомавританском стиле. Это показывает, что исторически культура эстонских евреев была открыта влиянию других культур. На вопрос Шмуэля мы должны были ответить горькую правду, что восстановить старую синагогу невозможно по нескольким причинам. Первая причина была в том, что в Эстонии в современном контексте защиты объектов культурного наследия есть такой обычай, что это нехорошо, разрушенное здание восстанавливать в другом месте. Вторая причина была та, что прежняя синагога была такой большой, что если её восстанавливать на улице Кару, где места не так много, то размеры нужно уменьшить в 3 раза! А это означало, что дверь была бы такая маленькая, что человек должен был туда входить на четвереньках :))))
Когда в своём бюро начали обсуждать новый проект, у нас не было единого мнения, как воплотить эту идею. И, конечно же, это совсем не было похоже на то, что мы видим сегодня. Первый наш проект был квантованный удлинённый кубик - построить синагогу в стиле минимализма. В качестве материала думали использовать иерусалимский камень, сделать блоки, как в музее Яд ва-Шем. Но когда стали над этим думать, поняли, что такой камень не выдержит местный климат.
Выиграть конкурс нельзя, если не поймёшь тему глубоко! Другую культуру понять невозможно, если не войти внутрь этой культуры! Мы поехали в Израиль. Хорошо помню этот визит, до этого я не был в Израиле. Это было время второй интифады, в Израиле было неспокойно. Мы встретились с архитектором Харри Шейн. И Харри разъяснил нам, что в Израиле, особенно в Иерусалиме, не стОит смотреть какой-то фасад или какое-то место. Надо понять не саму структуру города, самое важное — это увидеть невидимое. В Иерусалиме кварталы разделены так, что уличные знаки вроде указывают дальше, а углы улиц никуда не ведут... Харри предложил посмотреть нам два места. Одно из них был арабский квартал, и второе — район Меа Шеарим, один из старейших районов в Иерусалиме, где живут ортодоксальные евреи. В Меа Шеарим я получил очень много вдохновения, много фотографировал. Из этих фото была проведена выставка в Музее оккупации Эстонии.
Когда вернулись из поездки, ещё больше убедились, что наша исходная предпосылка использовать блоки из иерусалимского камня не подходит. Стали очень много работать над тем, чтобы найти саму форму здания будущей синагоги. И уже зашли в тупик в этих поисках. Тогда решили начать искать по-другому. Сначала нужно понять, что это вообще за здание синагога. Может быть, если поймём, какие внутри будут помещения, это поможет нам определить, какой формы должно быть здание внешне. Посмотрев дома, которые находятся вокруг синагоги, мы поняли, что эти дома копировать мы точно не будем - у нас свободное творчество. Здесь, в северном климате, в эстонской архитектуре будущее здание должно быть простым, и задуманное должно быть достигнуто минимальными средствами.
Вообще, как архитектор работает? Чертит план: сколько внутри помещений, сколько людей.., рисует высоту... Начали понимать, что это не низкое помещение. Так как в нём есть и женский балкон, значит, главный зал должен быть хотя бы в половину выше, чем балкон. А что представляет собой этот зал? Это кубик, и здесь нет ничего религиозного. Начали дальше думать. Зал синагоги, который является самым важным помещением в синагоге, должен быть интеллигентным, интересным и подходить еврейской религии. А все остальные помещения могут быть, и как в других домах. Чтобы в главном зале была хорошая акустика, а также сделать его религиозным, определились со скруглённой формой потолка, и форму крыши сделать выпуклой. Эту идею распространили на форму всего здания.
Работая над проектом будущей синагоги, стали изучать уже имеющиеся синагоги в Европе. Мы узнали, что большинство синагог закрыто, в них расположены социальные или политические учреждения. Синагоги закрыты, значит, еврейская культура в этих странах скрывается. А в Эстонии ведь такого отношения к разным культурам нет. Не имеет значения, какой народ здесь живёт. Скорее, наоборот, для того, чтобы лучше понять культуру, она должна быть видна. Эта идея нас очень заинтересовала. Стали думать над тем, как открыть, как показать. Решили, что здание должно быть прозрачным, еврейская культура и религия могли бы быть видны. Если здесь что-то делают мужчины в чёрных шляпах, то это должно быть видно с улицы. Проходишь по улице мимо, узнаёшь эту культуру и начинаешь понимать, что этой культуре скрывать нечего. Это была наша философия. Подвели итоги наших обсуждений. Крыша должна быть выпуклой, здание прозрачным, но вместе с тем не стеклянное, так как это уже будет похоже на офисное здание. И тогда появилась последняя важная идея - сделать колоннаду. Колоннада ценна по нескольким причинам и делает одновременно несколько вещей. Колоннада делает игру: вижу, что внутри - не вижу, свет освещает - тень скрывает. И это отлично подходило для нашей идеи в более широком значении.
По нашим идеям сделали макет и представили его на созванной для этого комиссии. Комиссия оценила, что эта работа, в которой есть потенциал, но проект был необычным, и это может быть очень чувствительным для еврейской общины. Еврейская община в Эстонии, скорее, старшее поколение, это люди с разным жизненным опытом, по культуре это и эстонские евреи, и евреи, приехавшие в Эстонию из других мест. Делая синагогу для всех евреев, она должна всех удовлетворить. Чтобы окончательно решить, принять этот проект или нет, представили его на Правлении Еврейской общины. И было неожиданно, что собрание прошло хорошо. Все были настроены оптимистически, особой критики проекта не было. Помню, на этом заседании один господин, который тогда работал журналистом в «Актуальной камере», сказал: «Вы обратили внимание, что изогнутая линия на боковой стороне напоминает историю евреев в Эстонии - то вверх, то вниз, а конец поднимается вверх. И у нас теперь хорошие времена!» Мы сами так литературно не думали. Но так энергия нашей мысли воплотилась в этой работе.
Чертёж будущей синагоги начертили, макет сделали, получили одобрение — вроде бы всё идёт хорошо... Но, в действительности, перед нами стояли очень большие проблемы. Проблемой было то, что Еврейская община не была богатой. Финансовой поддержки из фондов Евросоюза или от других организаций не было. Это с одной стороны. А с другой стороны, у нас было много технических проблем. В то время во дворе стояла электрическая подстанция. От этой подстанции получали электричество в части центра города, и, кроме того, это электричество было со старым пониженным напряжением. На наш запрос, убрать эту подстанцию, Ээсти Энергия (ЭЭ) ответила, что убрать её невозможно. И всё это продолжалось до одного замечательного момента. Это был бриллиантовый и очень вдохновляющий момент в моей жизни. Созвали встречу совместно с руководством ЭЭ, чтобы обсудить проблему. На этой встрече один специалист ЭЭ опять сказал, что перенести эту подстанцию невозможно. И тогда встаёт Борис Окс - как бывший директор Табачной фабрики он привык говорить громким голосом - и ОЧЕНЬ ГРОМКИМ ГОЛОСОМ сказал: «Б-г послал к нам Главного раввина Шмуэля. Вот он здесь. У нас с Б-гом есть договорённость, здесь будет построена синагога. Если вы свою подстанцию сейчас же не уберёте, Б-г заберёт у вас всю прибыль следующего года!» Это звучало странно, смешно... Некоторые представители ЭЭ испугались: «А может они действительно своей верой могут и такое безумство сделать?..» Но это и есть еврейский юмор, что является в еврейской культуре обычным, повседневным... Вспоминаю недавний юбилей Бориса Окс. Вроде бы серьёзное событие. Но тут слышишь маленький анекдот, там вдруг какой-то танец начинается, то заиграет музыка... И всё это вместе смешивается в мелодию жизни! Это был переломный момент той встречи. Что произошло? Через месяц ЭЭ сообщила, что да, можно сдвинуть эту подстанцию и объединить с недалеко расположенной другой подстанцией. Полгода продолжалась работа по поиску технического решения. Но я увидел, что никто не нарушал правила, просто решение проблемы перешло на другой уровень.
Александр Бронштейн, который является основным спонсором синагоги, участвовал в обсуждении различных вариантов внутренней отделки. Арон Кодеш, где хранятся самое святое для евреев, свитки Торы, является самым важным объектом синагоги. Выбрать, какой именно должен быть Арон Кодеш, было чрезвычайно важно. Для этого вместе с Александром летали в Гамбург и Цюрих, смотрели, какие там в синагогах Арон Кодеш, и из очень многих вариантов найти лучший для Таллиннской синагоги. После поездки определились с формой - Арон Кодеш может повторить внешнюю форму синагоги. Вариантов было больше 20. Шкаф Арон Кодеш является самым проработанным элементом в синагоге.
Ещё важные моменты в проектировании синагоги. В еврейской культуре нет узоров, визуальных элементов тоже не особенно много. Если построить синагогу, соблюдая просто архитектурные формы и использовать только различные материалы, то здание получится сухим. В нём не будет чувствоваться жизнь, эмоциональность, которая есть в еврейской культуре. Думали и над этим, бережно искали, как украсить синагогу. Например, Маген Давид. Его контур использовали при изготовлении поручней между этажами. Есть ещё Менора, можно было бы буквы языка иврит. Но мы не хотели в архитектуре использовать цитаты, искали всё-таки визуальные вещи. И здесь очень помог Илья Сунделевич. Как-то беседовали с ним на эту тему. И он предложил: «А гранатовое дерево! В нём есть несколько значений: религиозное, светское и также несколько числовых значений. Например, одно из них: зёрен в одном гранате столько, сколько заповедей должен исполнять еврей». Также было важно, что изображение граната достаточно кошерно.
На основе гранатового дерева графический дизайнер Мартин Лазарев разработал декоративный орнамент. Его же идеей было сделать изображение гранатового дерева на дверцах Арон Кодеш бесконечно увеличивающимся и бесконечно уменьшающимся. Гранатовое дерево является частью центральных дверей, эти части изготовлены из разных материалов. Резцы по дереву не могут такой сложный орнамент точно вырезать. Мартин сразу стал считаться с тем, как можно будет свою идею воплотить практически. Обратите внимание на рисунок. Если пристально посмотреть на него, то в нём нет ни одного острого угла. Там буквально каждый отрезок продуман, точно вымерен по радиусу.
Когда мотив украшения был найден, мы продолжили тему видимо - невидимо и в главном зале синагоги. Фасад синагоги пропускает свет, и что происходит в фойе видно с улицы. Как сделать, чтобы происходящее в главном зале не было видно с улицы? Это достигнуто за счёт того, что орнаментом гранатового дерева насквозь прорезаны двойные стены зала синагоги. Функционально не было необходимости в проходе вокруг зала. Но двойной фасад был необходим, чтобы свет проходил вовнутрь — тогда видно, что помещение имеет глубину. Свет проходит сквозь прорезанные стены, и если люди молятся в дневное время, то это не тёмная пещера — дневной свет наполняет весь зал. Кроме того, орнамент даёт помещению акцент. В то время, это был 2006 год, вырезать такой узор в большой плите было очень большим вызовом для мебельных фирм. Станки вырезали так медленно, что казалось, пройдёт целый год, пока всё будет сделано.
Нелёгким выбором было, и какое дерево будет использовано. Выбор именно красного дерева был определяющим. Красное дерево сейчас не является особенно популярным материалом во внутренней архитектуре, так как в советское время кабинеты партийных боссов были отделаны шпоном из такого дерева. Но мы осмелились. С советского времени прошло так много времени, что можно уже вернуться к использованию этого материала. Цвет красного дерева очень подходил. Он дал радость и усиление серого цвета тусклому бетону. За счёт контрастности материалов бетон получился живым, натуральным.
Очень важно было расположить все внутренние помещения связанными, всё должно было быть функциональным и использоваться. Но не менее важно было сочетание форм снаружи и внутри, эстетика, и чтобы здание было похоже на синагогу.
Площадь грунта, на котором стоит синагога, ограничен. Так как была необходимость в ресторане, который по площади такой же, как и зал синагоги, мы не могли на первом этаже расположить оба помещения. Значит, зал синагоги нужно было поднять на этаж выше. Чтобы подняться в зал, нужна лестница. Стали дальше думать, как сделать, чтобы поднятие по ступенькам было бы достаточно праздничным, открытым и видно, куда ведёт лестница. Мы не хотели просто сделать ступени шириной 5 метров, а чтобы это пространство было красивым и его можно было использовать. И тогда пришла мысль сделать лекторий. Люди смогут сидеть на больших ступенях, а в зал можно подняться по низким ступенькам.
Спецификой синагоги было и то, что здесь построен первый в Эстонии микве-бассейн. Установка микве было не столько технически сложно, сколько по религиозным законам во всём ограничено. Контроль за строительством осуществлял раввин из Миннесота. Дно микве нужно строить за один раз, чтобы было надёжно защищено от протечки воды. Если хотя бы одна капля воды в микве уходит очень быстро или, наоборот, очень медленно, то такая микве не является кошерной. Но строители сделали ошибку. В первый день залили дно одним слоем бетона, а на следующий день поверх этого залили бетоном ещё один слой. Если бетон заливают в два этапа, есть вероятность, что может образоваться щель. Пришлось всё переделывать. Спецификой является и то, что вода в микве должна быть природной. Труба, по которой поступает природная вода, должна проходить от крыши. В этой трубе не должно быть ни одного изгиба, так как вода, стекая по трубе, не должна нигде задерживаться и стоять. Думали и над этим, как же наполнить природной водой микве? Дождь ведь не идёт всё время, да и вода испаряется. Для консультации поехали в Ригу. И там нам дал маленькую подсказку Главный раввин Риги. В микве может быть и вода из крана, но её должно быть меньше, чем вся вода там.
Крыша синагоги сделана из красных плит. Материал такой же, как изготавливают кирпич. Плиты изготовлены на заводе Wienerberger в Эстонии. Общение с этим заводом было необычайно интересным. Обсуждались такие малейшие нюансы, как точная форма изгибов и тон красного цвета.
При строительстве синагоги еженедельно созывали совещания, в которых мы тоже принимали участие, вели авторский надзор. Такие индивидуальные проекты, как синагога, предполагают, что архитекторы всё время наблюдают за строительством. Необычная архитектура задаёт тонус всему строительству! Каждый день нужно было очень быстро находить решение, как разрешить ситуацию - то какой-то элемент не подходил по размеру, то дуга не того радиуса... Это тоже была наша большая работа. Мы также осуществляли контроль в местах, где изготавливали детали будущей синагоги.
Если подвести итог, то все, кто работает в нашем бюро, делают свою работу основательно. Мы глубоко вникаем в предстоящий проект. На каждом этапе проходит очень много дискуссий: подходит-не подходит, какой материал выбрать, как это будет смотреться, функционировать... Делая один или другой проект, архитектор думает на своём понимании, какие у него принципы, вера, привычки. И в какой-то момент приходят другие и оценивают: получилось-не получилось. Было здорово, что еврейская община приняла это здание очень тепло. Для меня был очень приятный отзыв, когда сказали, что это не только архитектурно хорошо, а точно соответствует еврейской культуре. Евреи не должны к этому зданию начать привыкать и приживаться, они сразу чувствуют себя здесь уютно и дома!
_________________________________________________
Интервью, подготовка к публикации, корректировка текста, оформление и дизайн: Галйа Келензон
Перевод с эстонского: Галйа Келензон
Фото: www.koko.ee
Краткая справка
В разработке проекта Таллиннской синагоги принимали участие:
Андрус Кыресаар — арт-директор, руководитель рабочей группы;
Каур Стёёр, Тынис Киммель — архитекторы;
Лиис Линдвере, Райли Палинг - дизайн интерьера;
Мартин Лазарев — графический дизайнер;
Тоомас Таммерк — консультант по строительству;
Яанус Мянник — руководитель проекта.
Премии
2009 год - номинант премии Евросоюза по современной архитектуре (премия Mies van der Rohe);
2008 год — номинант международной премии Wienerberger Brick Award за лучший проект с использованием кирпича в качестве строительного материала;
2007 год — Ежегодная премия Eesti Kultuurkapital по архитектуре и дизайну интерьера.